В конце 2011 года руководить следственным управлением Следственного комитета РФ по Владимирской области назначили Александра Еланцева. С 1993 по 2007 год он занимал различные должности в Генпрокуратуре РФ. А с сентября трудится на руководящих должностях в Следственном комитете. Сегодня в «ВВ» - первое подробное интервью главного следователя региона. - Александр Васильевич, вы довольны итогами года?
- Ни в коем случае. Своей работой мы всегда недовольны. Всегда хочется сделать все лучше и эффективнее. Но объективно ‑ да, идет улучшение показателей. В прошлом году на 17,3% выросло количество уголовных дел (1980) в производстве следственных подразделений Владимирской области и на 18,7% - количество сообщений о преступлениях (11682), требовавших доследственной проверки. Окончено производством 874 уголовных дела (+3,7%), из них направлено в суд 790 (+3,4%). Выросла раскрываемость убийств, изнасилований, тяжких телесных повреждений. В два раза возросла эффективность работы следственных подразделений по раскрытию преступлений прошлых лет. В 2012-м мы раскрыли 91 такое преступление, из них 30 ‑ тяжкие и особо тяжкие.
- Но это ведь не все приоритеты в работе?
- Не все. Есть еще две очень важные темы - защита прав несовершеннолетних, пострадавших от преступных посягательств, и противодействие коррупционным проявлениям. Беспокоит продолжающийся рост количества преступлений, совершаемых в отношении несовершеннолетних. Если в 2011 году потерпевшими по уголовным делам, находящимся в производстве следственных подразделений, были признаны 76 несовершеннолетних (37 из них не достигли 14 лет), то в 2012-м таких уже 162 ребенка (из них 76 младше 14). За год погибли 29 детей. 67 стали жертвами сексуального насилия. Это очень тревожные цифры. Вместе с тем и сами несовершеннолетние нередко становятся фигурантами по уголовным делам. В прошлом году следственными подразделениями области принято к производству 273 уголовных дела о преступлениях, совершенных несовершеннолетними и при их соучастии. Годом ранее таких дел было 48.
Что касается расследования уголовных дел коррупционной направленности, то за год возбуждено 226 таких дел, 52 направлены в суды с обвинительными заключениями. При этом в 28 преступлениях коррупционной направленности подозревают лиц особого правового статуса ‑ глав органов МСУ, депутатов, адвоката, члена территориальной избирательной комиссии...
- Разделение прокуратуры на собственно прокуратуру и Следственный комитет до сих пор вызывает споры. Как к этому относитесь вы?
- Я скажу так. Качество следствия после разделения повысилось, поскольку и требовательность к нему прокуратуры намного возросла. Думаю, все от этого выиграли.
- Судя по криминальной хронике, большая часть убийств у нас ‑ бытовые. Почему же раскрываемость не стопроцентная, как в некоторых регионах?
- Не все убийства бытовые. Многое зависит от оперативных служб. Не секрет, что основное количество тяжких преступлений раскрывают именно оперативники. По делу об убийстве Богдана Прахова и оперативники, и следователи проделали колоссальный объем работы. Но наша близость к Москве ‑ это и плюс для региона, и минус. Нередко на нашу территорию привозят криминальные трупы из Московской области. Но это еще надо установить. Доказать. А работать при отсутствии места преступления намного сложнее. Тем не менее мы работаем. В прошлом году постарались серьезно усилить службу криминалистики. Кроме того, отношения в коллективе значат очень много. Важно доверять коллегам, уважать их. Не стесняться внушать человеку, что при должном внимании, ответственном отношении к делу он может сделать многое.
- А с УМВД как взаимодействуете? Никто не тянет одеяло на себя?
- Нормально взаимодействуем. У нас и до сих пор были неплохие отношения с оперативными службами УМВД. Но с приходом нового начальника управления, уверен, в этом году мы вместе сработаем еще лучше. Никаких одеял на себя никто не тянет. Соперничества нет. Зачем оно нужно, если и они, и мы хотим только одного ‑ добиться хорошего результата?
- А кому плюсики пишутся?
- Ну, плюсики мы поделим. Главное, чтобы дела раскрывались и с нормальной доказательной базой доводились до суда. На самом деле мы с полицией друг от друга зависим. Как они сработают - так и мы. Как мы - так и они.
- И вы, и начальник областного УМВД Сергей Губарев в нашей области - «легионеры». Вам нравится принцип ротации руководящих кадров?
- Нравится. Это нормальная практика. Она была принята еще в добрые времена СССР и вполне себя оправдала. Начальники не должны успевать обрастать связями. Я, например, всю свою сознательную жизнь работал в органах прокуратуры. В СССР для прокуроров максимум два срока по 5 лет можно было отработать в регионе. Три срока допускались лишь в исключительных случаях.
- Но неужели не тяжело срываться по приказу? Ведь не студенты же...
- Конечно, у каждого человека своя мобильность. Для меня в этом никаких проблем нет. Я за свои 52 года объехал всю страну. Так что каким срывом с места меня можно напугать? Я только на Крайнем Севере не работал. Но и там хорошо. У меня есть знакомый ‑ коллега, ему на Ямале очень нравится.
- А вам во Владимирской области нравится?
- Давайте я издалека отвечу. Свою карьеру в прокуратуре я начинал в Кемеровской области. Четыре года мотался по тайге. Там, представляете, как порой надо было добираться до мест преступлений? На поезде. Затем на вертолете. На «уазике». На ЗИЛ-157. На тракторе. А однажды 157-й у нас забуксовал, пришлось 9 километров пешком идти до вахтового участка. На следующий день сел на лошадь, поехал в лесосеку на осмотр места происшествия. А вот оттуда выбраться уже не мог - все раскисло. И повезли меня на лодке, которой управлял осужденный, мой обвиняемый, поскольку только у него были права на маломерное судно. И вот плывем мы с ним, а вокруг топляки (знаете, что это такое?), и оба боимся. Я боюсь, вдруг топляк в лодку ударит. И он боится. Ему «светит» условный срок. А вдруг по пути что случится? Например, прокурор утонет... Что с ним тогда будет? Так что после этого, после Сибири, Кавказа, здесь-то чего не работать? Владимирская область ‑ хорошая, уютная, красивая. За два часа на машине до любой границы региона можно доехать. Это же просто санаторий! Так что мне здесь очень нравится. Святая Владимирская земля. В какой город ни приедешь ‑ он чем-то знаменит...
- Ага, особенно мой родной Гусь не так давно прославился...
- По Гусь-Хрустальному мы и в этом году будем плотно работать.
- А если говорить не о работе. Были возможности побывать там в соборе Бенуа?
- Да, конечно. Изумительный собор. И там потрясающий Васнецов. Я хочу как-нибудь рано утром, к первым лучам солнца, съездить туда, пофотографировать.
- Кстати, о фотографии. Знаю, что вы это любите. Что снимаете?
- Природу.
- И насколько профессионален подход? Ведь все мы фотографируем. Камера хорошая? Дорогая?
- Хорошая. Дорогая. Могу показать. Она у меня всегда с собой.
- А в приемной ваши фото?
- Мои. Людей я снимаю реже. Тут ведь совсем другой жанр. Надо поймать не красоту, а характер. С природой важно заметить красивое. А в случае с лицами ‑ все другое. Характер не поймаешь - портрет не удастся. Интересно было бы животных поснимать, но на это нужно много времени - в засаде сидеть. А времени не хватает. Я планировал летом прошлого года на своей машине с фотоаппаратом по области поездить. Но не случилось. Убили Богдана, и мы все лето пропадали в Петушинском районе. Не до красот природных и архитектурных было.
- Выставок не устраивали?
- Нет. Я же не считаю себя профи. Я просто это очень люблю. Для себя. Для родных. Для друзей. Порадоваться чтобы или посмеяться... Шучу с ними - целый руководитель следственного управления работает у вас персональным фотографом.
- Книги любите?
- Я с детства очень люблю читать. Но времени не хватает. В прошлом году я начал работать здесь, на новом месте. И с девяти утра до шести вечера - не получается. Было не до чтения, не до отдыха. Надо входить в курс дела. Вникать во все тонкости. Выяснять, что собой представляют сотрудники: кому что лучше поручить, на кого можно полагаться...
- Александр Васильевич, а откуда вы родом?
- Из деревни с Урала. Из Курганской области.
- И как вам удалось из уральской деревни сделать такую карьеру?
- Я не делал карьеру. Я просто старался - учился и работал. В детстве мечтал стать археологом, историком. Как я уже сказал, много читал с детства. У меня тетя работала библиотекарем. И я все время пропадал у нее. Поступал до армии на историко-археологический Уральского университета. Но подготовился плохо. Молодость. Ветер в голове. Любовь. А после армии два года отработал в совхозе. И узнал, что мой друг, земляк, с которым вместе служили на заставе, поступил в Свердловский юридический институт. И как-то тоже заинтересовался... В итоге сдал вступительные экзамены.
- Вы ведь были пограничником?
- Ага. На советско-китайской границе. Служил вожатым кинологической службы.
- То есть животных не любить не можете?
- Как я могу их не любить, если два года на границе работал с собаками? Бок о бок. Это были овчарки. Первая, Алмаз, ‑ опытный служака. Это он меня учил служить. Ему было уже 11 лет. А второго уже я «до ума» доводил ‑ его звали Черный. Очень жалко было расставаться. Мы же друзьями стали. Дома пока собаку не завожу, потому что вечно в разъездах и на работе. А с псом нужно общаться, гулять, заниматься. Я мечтаю: может, когда-нибудь на пенсии куплю себе домик в деревне и заведу собаку и лошадь...
Источник: Владимирские Ведомости
30.01.2013 18:56